Я буду об этом жалеть, но...
Андрей не глядя плеснул в лицо теплой воды, разогревая кожу, потом ещё раз и ещё, на четвертый щедро набрал её в обе ладони и спрятал в них холодное лицо. Выпустил из рук водопроводную жидкость, когда почувствовал, как простудно забивается нос, и несколько раз сильно, но безрезультатно шмыгнул - лишь бестолково прогнал по внутренним трубам воздух. Надолго согреться не получилось. Он прошел пусть всего лишь от мужского туалета до ромкиного кабинета, но кожа уже высохла и неприятно стянулась, ресницы остыли почти сразу. Следующие полтора часа он провел за изучением отчета, который это же время назад представил на совете гениальный Зорькин. Нда, если с таким обстоятельным и щепетильным фин. директором только чтение отчета занимает полтора часа…
Раздался стук, дверь приоткрылась.
-Андрей, не помешаю? – спросила Кира, входя, не дожидаясь разрешения.
Жданов гостеприимно улыбнулся и закрыл папку.
-Нет, Кирюш, конечно. Проходи.
Она задумчиво закрыла за собой дверь, и в следующее мгновение обернулась, сморщив в изгибе белоснежную шею. Лицо было настолько грустным, что ситуацию не исправила даже её робкая улыбка.
-Изучаешь отчет? – и развернулась к нему всем корпусом, машинально дотронувшись до украшения на пальце.
-Да, - легко отозвался он, почесав затылок, - Зорькин сильно размахнулся.
-Хм, - усмехнулась девушка, присаживаясь рядом на угол стола, - что, он действительно такой гений? Или Катерина Валерьевна нас подло и коварно обманула?
Жданов пожал плечом, только для вида вытянув уголок губ в подобие улыбки.
-Нет, Николай Антоныч постарался на славу. Надо сказать, не самое простое занятие, – и повертел папку в воздухе.
В какой-то момент Андрей засмотрелся на неё, на красивое печальное лицо, и заметил нервные подергивания в уголках губ. Тогда, в самом начале их отношений, ему было невозможно не влюбиться в неё, настолько изящную, яркую, лёгкую, что какое-то время никто, кроме неё, и вправду был не нужен. А что же ты дал ей в итоге, Жданов? Взамен светлой и жизнерадостной девочки – дуру, потерявшую голову от ревности.
Кира сидела к нему в профиль, положив костяшки пальцев одной руки на другую ладонь, и разглядывала жалюзи. Андрей вырвался из своих мыслей, когда она произнесла, ощутимо сделав над собой усилие:
-Вообще-то, я… я пришла поговорить насчет твоей командировки.
Андрей молчал, глядел на неё, Кира явно нервничала.
-Скажи, ты… ты действительно уезжаешь… - голос неверяще дрогнул, - на целый месяц?
Андрей подумал сказать ей что-то утешительное, мягкое, но вместо этого ответил просто, не выражая особых эмоций:
-Да.
Воропаева прошлась зубами по внутренней стороне нижней губы.
-Зачем?
-Как «зачем», Кирюш? Работать. – схватился пальцами за дужку очков, нарочно нахмурился, устремив взгляд куда-то в окно. – Как ты помнишь, я собирался заниматься франшизами. Опять же, не мешало бы завести новые контакты, освежить старые, ещё папины. Думаю, месяц, - уверенно покивал своим мыслям, - это то, что нужно.
-Понятно…
Наступило молчание, но не задержалось надолго.
-А Пушкарёва?
Андрей неожиданно для себя, как будто рефлекторно дернул головой, незаметно сощурив на неё глаза, но переспросил спокойно:
-Что Пушкарёва?
В Кире засвербело раздражение, она резко встала и принялась снова крутить кольцо. Голос её стал тверже, громче, все существо пропиталось неприязнью.
-Что по этому поводу думает Екатерина Валерьевна?
-Катя в курсе. Мы с ней уже обговаривали этот вопрос.
-Катя, - нервно улыбнулась Воропаева, - ну да… Катя, конечно, в курсе.
-Кирюш…
-Об этом не знала только я, да? – вопрос прозвучал знакомо, немного жалостно, но отрывисто.
-Нет. – перебил он и почти прыжком встал на ноги, в миг занервничав. – Кир, я сам до конца не был уверен, и сказал только Малиновскому. А Катя, - он зачем-то сделал упор именно на этих словах, - узнала об этом буквально перед советом.
Кира обиженно усмехнулась.
-Тем не менее, её ты соизволил проинформировать.
Андрей сделал глубокий вдох, чтобы неприятный зуд раздражения в груди не коснулся внутренних органов, и, не желая смотреть на Киру, ответил, стараясь тщательно проговаривать каждое слово:
-Кир-ра! – повысил он голос. – Катя – президент компании. Ты считаешь, это обстоятельство каким-то образом могло пройти мимо неё?
-Но почему это прошло мимо меня, Андрей?! Почему? Сколько можно ни во что меня не ставить, я устала! Ты не сказал об этом мне, зато сообщил бывшей любовнице! Или уже не бывшей, Жданов?
-Послушай, я просто не хотел – заранее – говорить. Ты понимаешь? Ты постоянно ищешь во всём скрытый смысл, вместо того, чтобы верить мне! Это неправильно, Кира!
Её лицо тут же исказила судорога - как Кира не старалась, не смогла этого скрыть. Повернула голову на девяносто градусов, уставилась на входную дверь, на нижнем веке волновались, словно желе, непролитые слёзы - глазные яблоки от этого холодило. Лицевые мышцы застыли в напряжении, но гладкий лоб сильно смялся, образовав между бровями три глубокие морщины. Она держалась, правда держалась, но, в конце концов, не смогла сохранить спокойствие и беспомощно сморщилась от подступивших рыданий. Наружу они так и не вылились, но девушка поднесла к лицу запястье, просто прижав его к теплой щеке, саму себя утешая, раз больше некому.
Андрей почувствовал себя болваном, стало так её жалко, как никогда до этого.
-Кир…
-А как мне тебе верить, Андрей? Как? – отчаянно, в пустоту спросила девушка, воздух вырывался из груди рывками. – Ты врёшь, ты постоянно врёшь мне…
-Я не вру…
-Врёшь! Зачем я тебе, чтобы забыть Пушкарёву? Ты постоянно с ней, как только она вернулась… Ведь всё было хорошо, ты не вспоминал о ней…
-Кира, Кирюш, успокойся… - его холодные руки едва дотрагивались до её локтей.
-Н-нет…
-Успокойся. Мы поговорим с тобой об этом… - пообещал Андрей, но с нажимом добавил, - потом.
-О чем поговорим, Андрей?! – она снова повысила голос. – О чем, как ты любишь свою Катю? Или о том, что у нас с тобой всё будет хорошо? Не будет, понимаешь?
-Кира… - он потёр пальцами лоб, выдохнул, - Кир, я тоже устал. Устал кому-то что-то доказывать, постоянно решать проблемы, которые всё никак не кончаются, просто устал. Мне нужно время, чтобы подумать.
Она не отвечала, только часто горячо дышала, и наконец выдохнула:
-О чем же? Ответь мне.
Андрей формулировал около полминуты.
-Я имел в виду, что… тебе не кажется, что мы немного запутались? Оба?
Девушка сморгнула спрятавшуюся было слезу.
-Что?
-Я уезжаю в командировку. Нам обоим нужно разобраться и как-то что-то изменить. Кира, если ты действительно хочешь, чтобы я говорил тебе правду, мне нужно самому её узнать. Я совершенно запутался, я уже ни черта не соображаю… - он прикрыл глаза рукой.
-Андрюш, - Кира положила руку на его пальцы. Пальцы были холодными.
-Я знаю только одно, что люблю Катю. Прости, но это так. – Кира попыталась было отойти – вокруг него выгорел воздух, и стало нечем дышать, но Андрей перехватил её руки. – Подожди, подожди… Нам нужно вместе во всём разобраться. Это очень важно.
-Может быть, – обреченно кивнула Кира. У неё просто не было другого выхода – и она успокоилась. - Только от этого ничего не изменится. Ты вернешься, и по-прежнему будешь любить Пушкарёву. Может, когда-нибудь и разлюбишь, но только не через этот месяц.
Он посмотрел на неё непонимающе.
-Закон подлости, – пожала плечом, раздвинув в улыбке дрожащие губы.
Воропаева ушла и оставила его одного. Подумать.
_________________ Шёл бы ты, Малиновский, со своими советами... Знаешь, куда? (с)
|