-Что голову повесил, друг мой? – Малиновский заглянул к Алексу уже под вечер. Господин акционер приехал подсобить родной компании советом и проверить новое оборудование, пока Кира со Ждановым наслаждались отпуском под теплым израильским солнышком. После выхода новой коллекции всегда наступило затишье и сестра с мужем воспользовались этим, свалив свои обязанности на вице-президента. Вице-президенту успешно помогал финансовый директор в лице незабвенной госпожи Пушкаревой и в визите Алекса не было никакой нужды. Но он упрямо притащился в Зималетто, читать отчеты по продажам и злиться на весь свет. План на вечер был предельно прост –взять Малиновского и отправиться в бар. Молча пить и глубокомысленно смотреть на дно стакана. Стаканов. Лучше – бутылок. Малиновский был оповещен о плане с утра и сейчас зашел поторопить Алекса. Увиденная картина, мягко говоря, поражала. Воропаев удобно устроился в кресле посреди президентского кабинета и крутился в нем, отталкиваясь от пола пятками – два раза по часовой стрелке, два раза против. Вице-президента он даже не заметил. -Воропаев, - Рома озабоченно наклонился над приятелем, - ты заболел? В ответ Алекс сделал какое-то неопределенное движение рукой в сторону стола и продолжал крутиться. Малиновский непонимающе огляделся и узрел, наконец, причину грусти и меланхолии – три приличных размеров букета были утрамбованы в корзину для мусора и грозили ее опрокинуть. -Тааааак, понятно. Пойдет, СашЕнька, ты все расскажешь дяде Роме… Через полчаса в любимом баре Роман Малиновский, известный бабник и весельчак, наблюдал за хорошенькой официанткой, которая ловко расставляла закуски и приборы на столе в отдельном кабинете – просто пить за стойкой Роме не позволяло чувство собственного достоинства. Воропаеву чувство собственного достоинства сегодня было чуждо, равно как и все остальные, и он просто кивал в такт каждому движению официантки. -Выпьем? – бодро поинтересовался Рома. -У тебя, небось, и тост есть? -Само собой. За то, чтобы отказ одной женщины не становился причиной отказа от других женщин! -Болтун, - фыркнул Алекс и опрокинул первую стопку текилы. Вторую он выпил, не дожидаясь товарища, а третья, вполне предсказуемо, развязала ему язык: -У Катьки новый ухажер. -Вы ж вроде расстались? -В том-то и дело что вроде. Я с ней не расставался. -А она? Воропаев только скрипнул зубами. Рассказывать ничего не хотелось. Открывать рот и произносить ее имя было невыносимо. Но держать это в себе Алекс больше не мог.. Конечно, он был виноват сам. В последнее время Александр пил, открыто волочился за другими бабами и забывал позвонить. Да что там позвонить – ответить на Катино сообщение. Она молчала. Изредка смотрела внимательно. И снова молчала. А месяц назад на очередное предложение поехать к нему, сообщила, что у нее другие планы. -Какие это планы? – он даже предположить не мог, что у Пушкаревой могут быть планы, которые она не отменит ради него. Для Александра Воропаева ее вечера были свободны априори. -Свидание, - просто ответила Катерина, поправляя на шее затейливо повязанный платок. -Что, прости? -Прощаю, отпускаю и удаляюсь! – пропела она, подхватила шубку, и прежде, чем Алекс успел оправиться от подобной наглости, упорхнула. Два следующих дня он ей звонил, и натыкался на равнодушные гудки. Два дня он злился и пил виски вперемешку с коньяком – нет, вы подумайте, она видит его звонки и чем-то так увлечена, что не находит времени ответить! Два дня он пробыл в одиночестве, не зная чем заняться. В понедельник Воропаев ворвался в кабинет финансового директора и с порога нецензурно поинтересовался, где этого самого директора носило все выходные?! Директор, меж тем, выглядела неприятно довольной и отдохнувшей. Доброжелательно улыбаясь, предложила кофе. Закрыла окно, чтобы Алексу не дуло в спину, когда он все же сел и уставился на нее, ожидая объяснений. -Не хочу я твой кофе! -Не хочешь, могу воды налить, - миролюбиво предложила Катя. -Объяснять ты ничего не будешь? – Воропаев даже не спрашивал, утверждал. -Нет, - девушка качнула головой, - я больше ничего тебе не буду объяснять, говорить и спрашивать. Он смерил ее ледяным взглядом и, вставая, отшвырнул кресло так, что пластмассовое колесико приказало долго жить. С тех прошел месяц, в течение которого Александр упорно пытался найти подход к новой Катерине. Она лучезарно улыбалась ему, шутила при встрече и упрямо молчала наедине. Он приходил к ней в кабинет и сидел, уставившись на девушку. Катя проводила встречи в его присутствии, сверяла цифры, просматривала статистику, отвечала на звонки и не обращала на него внимания. Он орал песни под ее окнами, неприлично напившись с друзьями. Она не удостоила его даже вызовом полиции. Просто погасила свет в спальне, и голосить про группу крови на рукаве, стало совсем неинтересно. Он посылал ей цветы, и Катя возвращала ему каждый букет. С последними тремя прислала распечатку дешевых интернет-магазинов, намекая на скорое разорение, благодаря цветочной одержимости. С каждым днем надежды на разговоры таяли как мороженое в жаркий день, и Алекс всерьез начал думать, что сходит с ума. Ему мерещилась ее машина в пробке, слышался голос и стук каблуков. Воропаев уже подумывал пойти к психиатру. -У тебя нет даже предположений? – Малиновский сочувственно смотрел на друга и не знал чем помочь. -Может потому что я мудак? – невесело усмехнулся Алекс, цитируя известный фильм. -Хорошая версия – многое объясняет! – Малиновский поддержал грустную шутку, - и все же? -Я вел себя как всегда. Ничего необычного. -Может в этом и дело? Алекс в ответ только болезненно поморщился. -Не знаю, Ром. Наливай, чего добру пропадать…
|